У нас в семье к войне сложное отношение. Дед по матери, сколько я его помню, всегда рассказывал о войне и строительстве дома как о главных событиях своей жизни. Для него кадрового военного, война была всякой.
В первый день войны он проспал бомбежку под Минском. Чуть было не был разжалован. Спал на прогретой кострами земле на тулупах под Сталинградом, радикулит мучил всю оставшуюся жизнь, а на шее были бугорки от замерзших чирьев. Он был так худ, так молодо выглядел, что генерал Ротмистров пожалел его, приняв за парня, добавившего свой возраст, и взял в ординарцы. После Сталинграда деда отпоили пивом со сметаной, он набрал веса, отрастил усы и прибавил десяток лет. От снов про Сталинград он не избавился до конца жизни, рассказывая, что оледенелые трупы немецких солдат ставили на дорогах, как указатели, а человеческое мясо счищали монтировками с гусениц танков.
читать дальше
После Сталинграда дед получил капитана и стал начальником танковой разведки корпуса. Когда зимой первый раз освобождали Белгород, под Таморовкой дедушка встретил бабушку, пока она ходила в соседнее село, поменялась линия фронта и ей пришлось идти по нашей стороне, ушли они с подругой далеко. Но эту историю я уже писала.
http://www.diary.ru/~Sophiko/?comme...;postid=4707048
http://www.diary.ru/~Sophiko/?comme...;postid=4304790
Перед Прохоровской битвой дед командовал операцией разведки по взятия танка «Тигр», вернувшись после трех суток без сна он завалился в землянку и проспал отход войск. Бежал к своим, был разжалован, направлен в штрафбат перед самой битвой, через две недели вернулся, еще через месяц получил ст. лейтенанта.
У него вся война такая с всплесками, падениями, историями, которых хватит еще на правнуков. Он был бешеным, активным, деятельным и на этой энергии прижил после победы почти 60 лет.
Моя бабушка по матери приехала 25 июня 1941 домой на Сумщину и в эвакуацию не попала. Её брат, доцент Харьковского университета погиб в партизанах.
Второй мой дед не является участником, хотя проработал на военном аэродроме механиком все войну и три года сверху. Он 1923 года рождения, из этого года выжил только каждый десятый. Его жизнь – это жизнь после войны.
Мой прадед погиб под Витебском в 1943. Моя бабушка по отцу была в оккупации, на Брянщине. Невысокая, чернявая, не похожая на всю остальную семью. На нее однажды кинулся немецкий офицер, приняв за еврейку, прабабушка закрыла её юбкой и выгнала офицера. В семье говорят, что она заговаривала кровь и умела снимать порчу. Больше в семье о еврейских корнях не говорят, хотя они есть.